безопасности, рулят производственными и финансовыми процессами. У всех на слуху недавний пример, когда наш русский алюминий, вдруг в одночасье превратился в англо-американский. Пора срочно прекращать подобную порочную практику. Я не знаю, в какой форме должно быть принято данное решение: то ли в качестве закона, то ли Постановления Высшего Военного Совета, то ли просто Указа его главы. Но, несомненно, одно, надо на законодательном уровне запретить иностранным совладельцам наших предприятий, занимающих стратегическое положение, каким либо образом влиять на принятие решений по производству, сбыту и интеллектуальной собственности. Ну, вот, собственно, и все, что я хотел сказать, – подвел итог своему выступлению Юрьев и оглянулся на стол Президиума, как бы оправдываясь: «Извините, если, что не так».

Афанасьев ободряюще улыбнулся в ответ на немое обращение своего протеже, а Рудов просто поднял кверху большой палец левой руки, что тоже свидетельствовало о благостном расположении духа. К слову сказать, вторая часть выступления произвела на аудиторию куда более яркое впечатление, нежели первая – академическая и скучная до зевоты. Объяснить это было очень просто. Все присутствующие были, так или иначе, но людьми дела, привыкшими отдавать приказы и получать приказы от вышестоящих персон. Они любили четкие и ясные формулировки в лапидарном стиле, а значит, ненавидели обильные словоизвержения на малопонятном для них языке.

– У кого будут, какие вопросы? – вскинул брови Валерий Васильевич. – Однако прошу учесть, что Борис Иванович, не действующий премьер, поэтому отвечать за работу предыдущего состава правительства не обязан. И на задаваемые вопросы может дать ответ только исходя из собственного видения ситуации. Поэтому вопросы типа « когда и наконец, будет завершена программа по обеспечению жильем отставников» прошу не задавать.

В зале поднялось несколько рук. Афанасьев, удовлетворенно крякнув, от осознания того, что генералитет проявляет явную заинтересованность в вопросе предстоящего выбора не просто новой экономической модели, а в совершенно ином курсе развития страны, решил упорядочить беседу:

– Товарищи, давайте поступим так: первыми пусть начнут задавать вопросы те, кто сидит сзади и повыше. А по мере ответов будем спускаться вниз. Итак, кто у нас там вверху сидит? Анатолий Григорьевич? Прошу вас, – обратился он к командующему 31-й ракетной армией.

Строгий и подтянутый, в отличие от штабистов, разложивших свои животы на коленях, Калач выпрямившись во весь немалый рост, с блокнотом в руке, задал первый вопрос:

– Вот вы, Борис Иванович, только что сказали, что у нас для экономического рывка все имеется. Но еще со школьной скамьи мы знаем, что для рывка нужен не только гипотетический потенциал, но и вполне осязаемые и уже действующие производственные ресурсы вкупе со свободными капиталами, ждущими своего применения. Иначе говоря, стартовые возможности, чтобы было от чего отталкиваться. Нам же сейчас отталкиваться не от чего. Сначала нужно выстроить и подготовить базу. А судя по тому, что наш ВВП по последним данным не превышает одной целой и семи десятых триллионов долларов, сделать это будет чрезвычайно сложно без прочного фундамента. Как вы себе видите данное противоречие?

– Никакого противоречия тут нет, – усмехнулся Юрьев. – Данные о нашем ВВП вы очевидно почерпнули из источников близких к МВФ, не так ли?

– Они, по-вашему, не соответствуют действительности? – вопросом на вопрос ответил Калач.

– Соответствуют-соответствуют, – закивал соискатель портфеля премьер-министра, – но тут, как говорил «лучший друг физкультурников»: «Неважно, как проголосовали, а важно, как подсчитали». Все дело в методах подсчета. Неужели вы и вправду верите, что мы находимся на уровне какой-нибудь Италии?! Весь фокус состоит в том, что реальный ВВП России не тот, о котором так любят трубить всякие «блумберги». Если мы возьмем паритет покупательной способности, то нужно, как минимум, умножать на два. И в этом контексте тогда ВВП находится на уровне трех с половиной триллионов. А дальше, если копнуть глубже, мы обнаруживаем, что у нас крайне низкая монетизация экономики – где-то на уровне сорока процентов, при уровне в сто. Поясняю: монетизация – это отношение расширенной денежной массы к ВВП. То есть, эти три с половиной триллионов нужно опять помножить, примерно в два с половиной раза. Получается уже цифра в восемь с половиной триллионов «жабьих шкурок». А это, извините меня, означает, что наша экономика является крупнейшей среди европейских стран, и в общем списке занимает третью строчку, уступая только США и Китаю. Да и то, со Штатами не все чисто. Они там поднаторели в ухищрениях по методикам подсчета ВВП. Так, что наши стартовые позиции я бы не рассматривал в пессимистическом ключе.

Калач, все это время стоявший вытянувшись в струнку, молча кивнул, удовлетворенный ответом и сел на свое место. Дальше, встал еще один генерал. И тоже с блокнотом в руке…

Так, за вопросами и ответами прошло почти полтора часа. К чести генералов надо сказать, что они вняли предупреждению Афанасьева и старались по возможности не задавать тех вопросов, на которые Юрьев не мог ответить что-либо конкретное в силу своей пока еще слабой осведомленности в широком круге проблем, стоящих перед органами исполнительной власти. Беседа получилась насыщенной и крайне интересной для обеих сторон. Генералы оценили глубину суждений Юрьева по широкому спектру вопросов. И были явно удовлетворены глубиной суждений и откровенностью претендента на оба поста. Сам же соискатель невольно отметил для себя еще целый ряд проблем, поднятых на этой встрече и требующих скорейшего решения. В общем и целом, стороны остались довольны общением, а потому Афанасьев решил подвести закономерный итог экзамену, который Юрьев. Безусловно, сдал на отметку «отлично». Пора было закругляться, тем более, что всегда голодный Тучков, как заметил Афанасьев краем глаза, уже несколько раз нетерпеливо поглядывал, оборачиваясь назад, на табло с электронными часами, висевшими за спиной у членов Президиума. Дождавшись последнего ответа на поставленный вопрос, Афанасьев поднял руку, призывая к тишине в зале, и произнес фразу, подводящую черту под обстоятельной беседой:

– Все, все, товарищи! Мы так можем мучить нашего Бориса Иваныча аж до самого завтрашнего утра. Пора подводить итог. А то, вон, Николай Палыч, того и гляди упадет в голодный обморок.

В ответ на эту тираду в зале послышался откровенный смех, а его первоисточник, пожав неопределенно плечами, нравоучительно произнес без тени юмора на лице, но так, что весь амфитеатр содрогнулся от хохота:

– Низзя, чтобы желудочный сок выделялся без причины, ему кое-когда нужна и пишша, чтобы энта, значить, без дела не сидеть и не разъедать стенки желудка, а то потом но-шпой не отделаетесь ужо.

Не смеялись только двое – сам виновник веселья и еще маленький, толстенький полковник медицинской службы Тришин, который дождавшись окончания громовых раскатов, заметил неожиданным басом:

– А вы, между прочим, напрасно смеетесь, товарищи. Николай Павлович, хоть и в несколько гротесковой форме, но достаточно правильно описал будущую ситуацию многих из вас. Не забывайте, что отныне, ваше здоровье, является не только вашим личным делом, но и государственным. Отсутствие на рабочем месте, по причине заболеваемости, возникшей по субъективным причинам, в наше время, можно рассматривать, как должностное преступление.

Последняя фраза была настолько неожиданной, что разом оборвала веселый настрой у всех, кто здесь находился. Воцарилась тишина, которой, Афанасьев и решил воспользоваться.

– Принимается без возражений! – хлопнул он по столу ладонями, как припечатал. – А посему, ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы назначить Бориса Ивановича Юрьева Министром обороны и по совместительству Председателем Правительства Российской Федерации?

Лес поднятых кверху рук свидетельствовал об очередном правильном выборе Валерия Васильевича. Ни одного воздержавшегося или проголосовавшего против этого назначения не было.

– Отлично! – резюмировал Глава Совета. – В таком случае, позвольте мне, от всех нас, поздравить Бориса Ивановича с назначением на эти высокие государственные посты и пожелать ему всяческих успехов на непростом поприще. Мы же со своей стороны обещаем ему всяческое наше содействие в любой необходимой форме. Сейчас в секретариате подготовят все необходимые документы, и вы незамедлительно можете приступать к выполнению своих обязанностей. Место своей дислокации определите сами, там, где вам будет удобнее руководить Министерством обороны и правительством.

Юрьев не стал рассыпаться в подобострастных выражениях благодарности,